ГАЗ-12 ЗИМ: стоит ли покупать частицу истории за 4 миллиона рублей?
Некоторые машины покупают за их красоту, некоторые — за мощность, иные — за управляемость. Но есть и такие, которые покупают просто потому, что они являют собой часть автомобильной истории. ГАЗ-12 ЗИМ — как раз из таких.
Д а, стоит сразу признать: сам по себе ЗИМ не был вещью уникальной и доступной лишь единицам. За 10 лет выпуска была произведена 21,5 тысяча этих машин, и они были не только работниками правительственных структур, но также трудились в такси и скорой помощи, а многие автомобили попадали и в частное пользование. Но то было более полувека назад — выпуск ГАЗ-12 закончился в 1959 году. Сегодня же немногие дожившие до наших дней экземпляры, пожалуй, ценны даже больше, чем в годы его активной жизни.
ГАЗ-12Б ЗиМ ‘1951–60 и ГАЗ-12А ЗиМ Такси ‘1952–59
Несмотря на упомянутую выше «неуникальность», сам по себе ЗИМ имеет немало отличительных черт. Кстати, мы зовем его то ГАЗ-12, то ЗИМ не случайно: изначально ГАЗ-12 было его внутризаводским индексом, а автомобиль носил имя по месту производства — завода имени Молотова. Однако за время производства модели Молотов утратил репутацию, а завод — его имя, и в последние годы выпуска машину называли именно ГАЗ-12.
Ну а теперь скажем пару слов и про те самые «уникальные» особенности автомобиля. Первое интересное его качество — это отсутствие рамы: автомобиль имеет несущий кузов, что само по себе не уникально, но отнюдь не характерно для машин того времени и этого класса. На то были причины — как легко угадываемое желание инженеров снизить массу конструкции, так и не столь прозрачное «родство» с другой моделью горьковского автозавода — Победой. Родство, кстати, выражалось не только в применении инженерами опыта и наработок по проектированию ГАЗ М-20 в новой модели, но и в «физической помощи»: на ранних этапах проектирования агрегаты будущей машины обкатывались на «муле» именно на базе Победы, удлиненной на полметра вставкой в середине кузова.
ГАЗ-12 ЗиМ ‘1950–59
Еще одна любопытная техническая особенность ГАЗ-12 — это гидравлическая муфта, установленная между двигателем и сцеплением. По принципу работы она была схожа с гидротрансформатором автоматической трансмиссии, передавая крутящий момент, но фактически выполняла роль «второго сцепления», позволяющего значительно увеличить ездовой комфорт. Благодаря ей ЗИМ мог трогаться с любой из трех передач и останавливаться без их выключения, ведь между мотором и коробкой передач не было жесткой механической связи. Кроме того, даже этих трех передач с лихвой хватало для всего диапазона доступных скоростей, поскольку КПП в сочетании с гидромуфтой обеспечивали высокую эластичность при движении. Фактически «ходовых» передач было и вовсе две: вторая и третья (прямая), поскольку первую с передаточным отношением 3,115 рекомендовалось использовать лишь в качестве «пониженной».
ГАЗ-12 ЗиМ ‘1950–59
А вот мотор ЗИМ во многом сыграл с ним злую шутку: под капотом здесь стоял шестицилиндровый ГАЗ-12, конструктивно являвшийся развитием агрегата ГАЗ-11, которым оснащались грузовики ГАЗ-51. Злая шутка, конечно, заключается в том, что за долгие годы, прошедшие с момента окончания выпуска седана, он потерял былой статус, превратившись для некоторых владельцев в «картофелевоз» — а для такого сценария эксплуатации и мотор ГАЗ-11 подходил вполне удовлетворительно. Ну а потом до модели дорвались и «тюнеры», начинявшие кузов ЗИМ самыми разнообразными агрегатами самых разнообразных производителей и годов выпуска. Так что машины, не попавшие в руки «дачников» и «эксклюзивщиков» и дожившие до наших дней в оригинальном исполнении, сейчас буквально на вес золота.
По обещаниям продавца, вот этот ГАЗ-12 за добрые 4 миллиона рублей — как раз из категории «оригинальных», с заводским мотором и ходовой частью. Заявленное «коллекционное» состояние вполне соответствует тому, что показано на фотографиях, и если машину действительно восстанавливали умелые руки, то даже 4 миллиона — это вполне ожидаемая стоимость: на Авито встречаются экземпляры и подороже.
Источник
Тест-драйв ЗИМ (ГАЗ-12): для князей и грязи
ЗИМ, он же ГАЗ-12 – от рождения необычный автомобиль. Собственно, среди «государственных автомобилей», созданных для гаражей высших органов власти, обычных и не было. Но ЗИМ «необычнее» прочих, причем сразу по многим параметрам.
Вот он – передо мной, вытянулся низко и внушительно над серой бетонкой. Сразу видно: машина не так себе, кого попало в нее не посадишь. И в то же время она не столь строга и монументальна, как ее старший «номенклатурный коллега» лимузин ЗИС-110. В плане внешности ЗИМ с его округлыми формами и мягкими линиями окон куда более демократичен. Собственно, и по сути он вышел таким – и в этом его первая «изюминка». Создававшийся как персональный автомобиль для чиновников высокого ранга (от секретаря обкома до министра), этот 5,5-метровый седан с тремя рядами сидений работал и в качестве такси и даже относительно свободно продавался частным лицам! На полчаса представлю себя одним из этих «частников» – ведь мне хочется сесть за руль, а министры и партийные функционеры ездили в ЗИМе исключительно на заднем диване.
Теснимся
Если оставаться точным до конца, находящиеся в частном владении ЗИМы тоже, как правило, управлялись наемными водителями. Все-таки покупателями этой модели были состоятельные люди – известные артисты, ученые, литераторы, военные чины и прочие представители советской элиты. Ведь ценник, украшавший машину в московском автомагазине, мог впечатлить любого: 40 тысяч рублей! Что ж, считайте меня модным столичным журналистом образца, скажем, года 1950.
Фото Андрея Владимирова
Тяну на себя отходящую от кузова ручку, и вслед за ней на меня наваливается тяжелая дверь. Перехватываю ее рукой и ныряю внутрь. Чтобы сесть в салон, сильно пригибаться не приходится – не зря машину проектировали для ответственных товарищей, чей дресс-код включал в себя неизменную шляпу.
Но что за ерунда – места впереди не больше, чем в Победе! Намертво встроенный в кузов диван, конечно, сам по себе великолепен – и широкий, и мягкий, и обивка что надо, но к рулю фактически приходится прижиматься.
«Баранка» – огромная, если брать ее «на девяти и на трех часах», кажется, что пытаешься обнять огромный глобус. Это хорошо – значит, крутиться на стоянках будет не особенно трудно. Педали сцепления и тормоза точь-в-точь как на Победе – тугие, малочувствительные, и для выжима их также приходится напрягать спину. Напольный акселератор – штука привычно приятная, и большой ход тут, скорее, плюс.
Слева из-под торпедо торчит вниз мощный рычаг «ручника», тоже копия победовского. Вещь вдвойне нужная, поскольку у нас на ЗИМе имеется гидромуфта трансмиссии, которая, как и ранние «автоматы», не позволяет затормаживать машину на парковке передачей. Под рулем справа красуется тонкий рычаг КПП – как же легко и мягко он ходит! Почему, к примеру, на «четырехсотом» Москвиче было так его не настроить? Правда, ход рычага сверху вниз огромен, и счастье, что переключаться нужно нечасто, – но о второй «изюминке» ЗИМа поговорим попозже.
Нежимся
Задние двери открываются непривычно даже для 1950-х годов – против хода. Диван стоит далеко позади дверного проема, и мне не показалось, что это удобно. Но внутри, в задней части салона – однозначно настоящее царство комфорта и уюта. Тканевая обивка везде (попрошу не путать мой «частный» автомобиль с обитой дерматином комплектацией такси!), глубокий мягкий диван с подлокотниками, небольшие окошки и широкие «перестенки» между ними создают прямо-таки домашнюю атмосферу. Пару дополнительных сидений-страпонтенов лучше не откидывать – занимают много места, плюс их металлический каркас привносит элемент какой-то казенности.
Такого простора и такой домашней обстановки в легковушке советский гражданин больше нигде встретить не мог. Но я, конечно же, вжившись в роль придирчивого советского «мажора», скажу, что в «членовозе» ЗИС-110 места еще больше – и в ширину, и в высоту. Во всяком случае, однажды мне при неисправном страпонтене пришлось сидеть в салоне «сто десятого» на обычном венском стуле, который водитель прихватил для меня прямо в холле одного провинциального обкома…
Официально автомобиль заявлялся как шестиместный. Не знаю, как в 1950-х считали на ГАЗе, но я бы водителя в расчет не брал: сзади можно легко сесть втроем, плюс пара человек – на откидных, а еще один – возле шофера. Позади сиденья первого ряда явно просится перегородка, отделяющая водителя от «VIP-отсека», но ее нет, несмотря на то, что все прочие параметры позволяют считать ЗИМ лимузином. Сзади – упомянутые подлокотники, три пепельницы, и даже намек на собственный климат-контроль в задней зоне имеется, в виде персонального подвода теплого воздуха от «печки». А на случай жары – опускные стекла дверей и поворачивающиеся форточки, в том числе и задние.
Разбираемся
Однако из плюшевого уюта кормового отсека возвращаюсь в тесноту водительского поста. Инструкцию по обращению с гидромуфтой изучил накануне, так что… сразу начинаю искать кнопку стартера! Да-да, это 1950-е годы, товарищи, и мода заводить двигатель поворотом ключа зажигания тогда еще не наступила. На моем раннем экземпляре кнопка пуска расположена около акселератора, и я давлю на нее ногой.
Запускается двигатель немного по-грузовому, стартер проворачивается тяжело, что и неудивительно – все-таки рядная 90-сильная «шестерка», хотя и с доработками, позаимствована как раз у ГАЗ-51. Интересна его работа на холостом ходу – массивный кузов скрадывает все вибрации, спереди доносится только почти незаметный ровный гул. Придавливание акселератора сопровождается мягким толчком кузова и усилением звука.
Итак, сцепление – в пол, длинным уверенным движением включаю передачу (кстати, вторую, как рекомендует инструкция) и, особо не заботясь об аккуратности, отпускаю сцепление до конца. Давлю акселератор раз, другой – чуть глубже, и… Ничего не происходит. Ага, только как следует прижав педаль газа, я заставляю машину неспешно двинуться вперед. Утапливаю педаль буквально в пол, обороты нарастают, ускорение тоже. Резко отпускаю акселератор, снова давлю – никаких рывков в трансмиссии. «Давно можно третью», – подсказывает владелец.
Плывем!
Переключаюсь на высшую третью передачу и снова замечаю, что на движении и автомобиле в целом никак не отражается то, как я обращаюсь со сцеплением (а с непривычки согласовать работу крупных педалей получается не очень-то деликатно). Двигатель все так же чуть слышно и мягко урчит где-то впереди, снизу – никаких толчков, никаких динамических рывков. Это и есть еще одна особенность ЗИМа, обусловленная наличием гидромуфты между мотором и сцеплением.
Но плавность работы трансмиссии – это лишь побочный эффект данного необычного устройства. Ради одного этого никто не стал бы городить огород с введением в конструкцию столь инновационного и непривычного узла, как гидромуфта. Главное ее достоинство или, если хотите, ее предназначение – максимально снизить потребность в переключении передач. И цель эта достигнута – порой кажется, что на одной передаче – второй или третьей – можно ездить хоть целый день. Вторая – это больше для города, хотя и третья позволяет двигаться на городских скоростях без дерганий, рывков и других признаков «задыхающегося» от низких оборотов двигателя. Первая передача используется чрезвычайно редко, она как своего рода «понижайка», необходимая для трогания с полной нагрузкой в подъем.
Показательно, что гидромуфта вполне успешно заменяет коробку-«автомат» и в «пробочном» режиме. Когда требуется кратковременно притормозить и тут же поехать снова, можно не выключать вторую передачу, а лишь сбросить газ и притормозить до полной остановки, а затем отпустить тормозную педаль и, увеличив обороты, вновь поехать. Интересно, что акустический комфорт в салоне практически всегда на одном уровне: низкооборотистый двигатель (максимальная мощность – при 3 600 об/мин) благодаря гидромуфте не испытывает значительных нагрузок на переходных режимах, а поэтому работает в основном «не напрягаясь».
Такая гибкость и плавность работы трансмиссии гармонично сочетается с плавностью хода в целом. Подвеска у ЗИМа по тем временам самая обыкновенная: спереди независимая пружинная, сзади зависимая рессорная. И тут, и там – амортизаторы, еще рычажные, но уже двустороннего действия. Спереди дополнительно имеется стабилизатор поперечной устойчивости, но в быстрых поворотах машина все равно впечатляюще кренится. Да, о поворотах. Руль на ходу совершенно не тяжел, и точность руления на удивление неплоха.
Над неровностями же машина просто плывет. Салон настолько «абстрагирован» от дороги, что не всегда понимаешь, попало ли колесо на яму или ты удачно «промахнулся». Тут, конечно, играет роль не только мягкость рессор и пружин в сочетании с длинными рычагами, но и длинная база (3 200 мм), и выгодное благодаря большому кузову (снаряженная масса 1 940 кг) соотношение подрессоренных и неподрессоренных масс.
Вспоминаем
Еще одна особенность ЗИМа как номенклатурного автомобиля – его, с позволения сказать, демократичность. Мало того что машину можно было купить в магазине, так она еще служила в «скорой помощи», в такси и даже работала «маршруткой»! Благодаря этому до наших дней дожило достаточно много ЗИМов, ведь машины, списанные из таксопарков и станций «скорой помощи», по остаточной цене продавали рядовым гражданам. Самые везучие из них вовремя попали в руки реставраторов, которые подарили нам возможность и сегодня любоваться этими технически совершенными и выразительными внешне автомобилями.
Запрет на имя
Почему у машины два названия, причем оба – аббревиатуры? С самого начала индекс «ГАЗ-12» был сугубо служебным, внутризаводским. После запуска в производство машина получила товарное наименование «ЗИМ» – т.е. «Завод имени Молотова», как на тот момент назывался ГАЗ. Но в 1957 году партийный и государственный деятель Вячеслав Молотов попал в опалу, и завод лишили его имени. Автомобиль стали называть по заводскому индексу ГАЗ-12, буквы «ЗИМ» на шильдиках заменили на «ГАЗ». Причем говорят, что некоторые особо ретивые «пользователи» седана поменяли их даже на своих старых, ранее выпущенных машинах.
На скорую руку
Как ни странно, этот полностью удачный и даже яркий автомобиль был спроектирован, можно сказать, наспех. Потребность в отечественном автомобиле для партийных и государственных чиновников высокого ранга возникла почему-то неожиданно, моделей подобного размера (между 5,5 и 6 метрами длины) и вместимости (шесть пассажиров и три ряда сидений) не было даже в незадолго до этого утвержденном типаже модельного ряда советского автопрома.
Когда Завод имени Молотова получил правительственный заказ на производство автомобиля «среднего» (по тогдашним меркам) класса, до назначенной даты его постановки на конвейер оставалось менее 2,5 лет. Главный конструктор завода Андрей Липгарт оказался в тяжелейшем положении. Тогда он еще не «ответил» за «детские болезни» М-20 Победа, приведшие к вынужденной остановке ее производства на год, а тут – еще одна невыполнимая задача. Понимающее проблему руководство из Минавтопрома порекомендовало быстренько скопировать одну из моделей Buick, которая к тому же была в наличии. Но она была рамной, и это означало дополнительные потери времени на доводку и запуск в производство.
Источник
